Като

[lorenzorossi]

Автор: Salazar101
Оригинальный текст тут.
Пейринг: Железный Бык/Дориан
Рейтинг: R (mature на ao3)
Саммари: Дориану никогда раньше не приходилось использовать стоп-слово, но сегодня оно само рвется с его губ. Он узнает, что сила Железного Быка может проявляться в различных формах.

ПЕРЕВОД

Каждая ночь с Железным Быком немного отличалась от предыдущей. Иногда Бык был сдержан, иногда — нет. Иногда он использовал воск или кубики льда, а иногда — нет. Иногда они ругались и дрались, иногда — нет. Дориан никогда не мог сказать, что с ним сделает Железный Бык сегодня. С таким же успехом он мог пытаться предсказывать погоду.

До сих пор ему все это нравилось. Он любил, когда кубики льда скользили вниз по его животу, любил горячий воск, капающий с горящей свечи на его ключицы. Дориан обожал веревки, опутывавшие его руки и ноги в лабиринте сложных узлов, оставляющие его беспомощным в умелых руках Быка. Он обожал, когда при попытке сопротивления Железный Бык прижимал его к кровати и рычал в лицо. Это заставляло его сердце биться чаще, а член — возбужденно дергаться. Это работало только потому, что он знал: Бык никогда не сделает ему по-настоящему больно, не причинит вреда. Дориану нравилась эта игра.

Сегодня его руки были связаны за спиной, лодыжки привязаны к бедрам так, что его задница была поднята высоко в воздух, а ноги — широко расставлены, и Бык трахал его как животное. Дориан стонал и ловил воздух ртом, плечи — он опирался на них всем весом — ныли от напряжения. Бык пыхтел, склонившись над ним, одной рукой давил на его грудь.

Бык был в нем; Дориан мог, не чувствуя его в себе, понять это, просто взглянув на него и увидев этот возбужденный сосредоточенный взгляд. Давно никто не смотрел на него так… Дориан прикусил губу в глупой ухмылке, прижимая голову к кровати с глухим стоном удовольствия.

Рука на его груди скользнула вверх, сжала соски и терзала их, пока он не начал задыхаться от восторга, а потом двинулась дальше. Дориан открыл рот, уверенный, что Бык собирается заполнить его своими толстыми мозолистыми пальцами. Но вместо этого его рука сомкнулась на горле Дориана и сжала.

— Я просто пытаюсь тебе помочь!

— Нет! Нееет!

Рука, стискивающая его горло, прижимает его к полу, и кровь заливает лицо. Другая рука рисует символы вокруг его головы. Кашель, хрипы. Мольба. Нет, нет, нет, нет. Воздуха нет, кровь во рту, в глазах, в носу, липко, невозможно рассмотреть хоть что-нибудь кроме бледного, фанатичного лица отца над ним.

— Перестань сопротивляться, Дориан!

Рука вокруг его шеи сжимается, но от крови все вокруг скользкое и склизкое, и она соскальзывает на пол.

Дориан разражается потоком брани, когда втягивает воздух и начинает кашлять, подавившись кровью. Его кулак врезается в лицо отца, сбивая того на бок, заставляя кряхтеть от боли. Горло горит, и Дориан едва может видеть хоть что-то, но он вскакивает на ноги и бежит, чувствуя, что отец поднимается и бросается за ним. Руки тянутся к нему, хватая его шею…

— КАТО! — слово само вырвалось из горла Дориана, сжигая все пути к отступлению, как вспыхнувший от искры уголь. Он не мог дышать, не мог…

Бык отстранился от него, руки принялись быстро развязывать веревки, спутывавшие Дориана, торопясь полностью его освободить.

— Дориан, смотри на меня, в чем дело?

Бык, отстранившись, дал ему немного свободного места, но одна его рука осталась поглаживать вверх-вниз голень Дориана, растирая сдавленную веревкой мышцу.

Дориан не мог унять дрожь. Как унизительно! Бык все еще был твердым, и Дориан тут же почувствовал себя ужасно из-за того, что вообще что-то сказал. Он мог справиться с этим сам, он не должен был втягивать в это Быка, разрушать то, что у них было.

— Ничего, — быстро сказал Дориан, стирая холодный пот со лба. — Ты можешь продолжать.

— Нет, мы закончили, — сказал Бык, и сердце Дориана замерло в груди. — Мне нужно знать, что причинило тебе боль, чтобы я не сделал этого снова.

О.

Дориан прикрыл ладонью глаза, надавливая, пока не увидел взрывающиеся под веками звезды, и прикусил губу, сдерживая всхлип. Он был взрослым человеком, но его семья продолжала преследовать его, ловить на каждом шагу. Почему это до сих пор его беспокоит? Он сбежал. Его отец не смог… Слезы просачивались сквозь пальцы прижатой к глазам ладони, и Дориан этого даже не замечал, пока большой палец чужой руки не смахнул соленые капли с его щек. Он убрал руку, чтобы посмотреть на нависшего над ним Быка, выглядящего очень обеспокоенно.

— Кадан, — его грубый голос был сейчас мягким и тихим, утешающим, не обвиняющим, — что не так?

Дориан только покачал головой. Произнести это вслух — значит, дать этому силу. Он говорил людям, что его отец пытался сделать, но никогда — как он пытался это сделать. Насколько бы не был обеспокоен Дориан, дело давно было сделано. С этим покончено. Он сбежал, и теперь его каждую ночь трахает большой кунарийский член; в мире не было ничего, еще более противоречащего воле отца, чем это. Возможно, если бы он поджег родовое поместье и устроил оргию на тлеющих руинах… Сильные руки нежно подняли его с постели.

— Эй! — Дориан вздрогнул от неожиданности и тихонько пихнул его, но Бык только ослабил немного хватку и понес его в ванную, словно бы он совсем ничего не весил.

— Будь здесь, — сказал он, усаживая Дориана в медную ванну. — Я принесу горячей воды.

— Ты собираешься меня купать? — недоверчиво спросил Дориан.

Бык одарил его настолько серьезным и напряженным взглядом, что Дориан заткнулся и посмотрел вниз, уставившись на свои руки. Он остался один в медной ванной и смотрел, как сжимаются его пальцы, пока он пытается вернуть контроль над своими чувствами. У них намечался замечательный вечер вместе; он обещал понравиться Дориану, он обещал понравиться Быку… так почему бы ему просто… не забыть сейчас обо всем? Бык вернулся с четырьмя огромными ведрами горячей воды, над которой клубился пар. Мышцы на его руках бугрились, пока он нес их и опустошал одно за другим, выливая воду в ванную. Дориан почувствовал, как мурашки пробежали по его рукам от внезапной смены температуры, но они исчезли, когда горячая вода скрыла его по грудь.

Бык ничего не говорил, просто опустился на колени на пол рядом с ванной и схватил губку, чтобы смыть с Дориана пот и другие жидкости, начавшие подсыхать на его коже. Бык уверенными движениями тер спину Дориана, уделяя особо внимание месту между лопатками, которое он так любил царапать.

— Что все это значит? — пробормотал, наконец, Дориан, не в состоянии вынести еще секунду тишины.

— Мы оба знаем, что это вышло случайно, но я сделал тебе больно, — сказал Бык, бросая губку, чтобы зачерпнуть немного воды в сложенные чашей ладони и вылить ее на голову Дориана, зачесать назад волосы. Большие пальцы нежно омыли его лоб и щеки, не коснувшись шеи.

— Я в порядке! — отрезал Дориан, потирая шею рукой и упорно отказываясь признавать, что пальцы дрожат. — Я в порядке, я не какой-нибудь глупый ребенок, который… — он стиснул зубы, уперся лбом в колени, сжал руки в дрожащие кулаки, — …который… который…

Слезы выступили в уголках его глаз, и он попытался убедить себя, что влага на щеках была всего лишь водой из ванной. Он все еще чувствовал вкус крови во рту, острый привкус меди, вставший комом в горле.

Руки, теплые и сильные, обняли его, осторожно потянув из воды, чтобы усадить на колени. Дориан пытался сдержать себя, но дрожал, как осиновый лист. Он так сильно сжал зубы, что чувствовал, как челюсть начинает разгораться болью.

Он в порядке… он в порядке… Он протянул руку и схватил основание одного из рогов Быка, крепко сжал — просто чтобы почувствовать под ладонями что-нибудь твердое. Он в порядке.

— Я не в порядке, — прошептал Дориан, сдаваясь, роняя голову на грудь Быка.

— Я знаю, — сказал Бык, его голос низким гулом прозвучал возле уха Дориана.

Дориан почувствовал, как Бык подхватил его на руки и пошел назад к кровати, которая была заправлена свежими простынями. Бык, очевидно, попросил одну из служанок сменить белье, пока они были в ванной. Дориан стер упрямые слезы с глаз, когда сел на кровать, смеясь между приступами нервной икоты.

— Если я кому-нибудь об этом расскажу, это разрушит твою репутацию?

— Шутишь? Один взгляд на меня, и они не посмеют ничего мне сказать.

Бык подтолкнул Дориана, заставляя опереться на спинку кровати, чтобы он мог опуститься рядом с ним. Обернув простынь вокруг его талии и обняв одной рукой за плечи, он притянул Дориана к своей груди.

— Поговори со мной, Кадан, — Бык убрал мокрые волосы со лба Дориана, затем уложил руку на его плечо и принялся поглаживать большим пальцем выступающую косточку ключицы.

Дориан вздохнул, потер глаза рукой.

— Я никогда никому этого не говорил, но, полагаю, я могу… после всего.

Он остановился, чтобы собраться с мыслями, отчаянно желая, чтобы Бык подтолкнул его, поторопил, и он мог бы разразиться руганью, замолчать и закрыться в себе. Но Бык молчал и терпеливо ждал.

Черт бы его побрал.

— Ладно, — сказал Дориан, обнимая колени руками. — Я уверен, ты слышал о том… что мой отец пытался со мной сделать.

— Магия крови, — сказал Бык.

Дориан сделал глубокий вдох.

— Ну, сюда включено много… я… агх… — он пожевал нижнюю губу, глядя на простыни и, сжал их в ладонях, пока пытался вспомнить все иностранные слова, которые могли бы понадобиться, чтобы объяснить кому-то, что он на самом деле думал и чувствовал. — Я не ожидал этого, когда он позвал меня. У него с собой был посох, и он хотел, чтобы я посмотрел на что-то в какой-то книге. Но в тот момент, когда я над ней наклонился, он ударил меня посохом в затылок. Никаких заклинаний. Если бы он использовал что-нибудь, кроме магии крови, он бы испортил эффект.

Дориану казалось, что он слышал треск древесины от удара по черепу, пока говорил.

— Я упал, и он потащил меня в другую комнату, где уже был готовый круг… и много крови, — Дориан выдавил небольшой смешок. — Очень грязная магия.

Бык не смеялся.

Дориан прокашлялся и продолжил говорить.

— Да… ну… Я пытался бороться с ним, и он… начал меня душить. Было так много крови, и я не мог дышать…

— Ох, Дориан, — вздохнул Бык. Часть Дориана боялась, что он собирается сказать ему справиться с этим, даже если логическая часть его знала, что это маловероятно.

— Ну… в общем, я сбежал, — пробормотал Дориан. — Конец.
Они сидели в молчании достаточно долго, чтобы Дориан успел забеспокоиться. Наконец, Бык усадил его на свои колени, положил руки на бедра и заставил посмотреть в глаза.

— Итак, новые правила, — сказал Бык серьезно. — Никакого удушения, — Дориан медленно кивнул, — и никакой магии крови, что рушит все мои планы на следующую неделю, но я что-нибудь придумаю.

Это точно были не те слова, которые нужно было сказать в данной ситуации. Дориан был уверен, что он должен был чувствовать себя оскорбленным, но вместо этого громкий смех сорвался с его губ. Груз спадал с его плеч с каждым взрывом хохота, и вскоре из его глаз потекли слезы смеха. Он опустил голову на плечо Быка, фыркая и задыхаясь, как какой-то крестьянин. Руки Быка гладили его спину до тех пор, пока Дориан не успокоился и не замолчал, весело фыркнув напоследок.

— Ааа, мне это нужно было, — сказал Дориан, стирая пальцами слезы с глаз. — Знаешь, я… Я никогда не знал, что должно случиться, чтобы я сказал твое маленькое слово.

Железный Бык вовлек его в долгий и медленный поцелуй, язык очертил нижнюю губу Дориана, прежде чем он разомкнул их, позволяя слегка заостренному языку скользнуть внутрь. Каждое движение губ Быка спускало его на землю, вытаскивало из маниакального состояния, возвращая привычное спокойствие. Наконец Дориан отстранился, чтобы вдохнуть, румянец пополз по его переносице.

— Ты мой Кадан, мое сердце. Я всегда тебя выслушаю и всегда буду о тебе заботиться. Это не будет работать, если ты не будешь мне доверять, если ты не сможешь полностью отпускать себя, когда я беру контроль. Ты доверяешь мне?

Бык смотрел в его глаза, большие горячие руки стискивали его поясницу так, что Дориан чувствовал себя окутанным силой. Это было приятно. Он мог позаботиться о себе и сам, но было приятно знать, что Бык может уничтожить голыми руками всех, кто ему угрожает.

— Я доверяю тебе, — прошептал Дориан, пройдясь губами по щетине вдоль челюсти Быка, и покрыв легкими поцелуями шрамы на его левом глазу.

— Хорошо, — проурчал Железный Бык.

Бык сместился ниже, укладываясь поудобнее и утягивая за собой Дориана. Он растянулся вдоль большого тела, положив голову на широкую грудь, и довольно вздохнул, впервые после того, как слово «Като» слетело с его губ, полностью расслабляясь.

Бык никогда не просил его справиться с этим, оставить позади, просто принял его. Дориан никогда не подозревал, насколько он в этом нуждался. Ему не нужен был кто-то, кто решит все его проблемы; ему нужен был кто-то, кто просто примет его.

Бык обнял его обеими руками, и Дориан уснул под звук его глубокого, ровного дыхания и громких ударов сердца под ухом.