"Сверхновая"

[Lorenzo Rossi]

Фандом: Mass Effect
Персонажи: персонажи мультиплеера (дрелл/азари)
Рейтинг: G
Жанры: гет, ангстовая романтика
Предупреждения: смерть персонажа
Размер: драббл
Описание: Их осталось всего двое - дрелл и азари. Два биотика против армии жнецов. Конечно, им не выстоять...
Примечания: имя Юсарис позаимствовано из DAO. Там так назывался меч-драконобой. Газ ксенон может вызывать асфиксию при избытке оного в легких.
Вдохновилась вот этими артами: тык и тык.

Ксенон знает, что у людей есть такое понятие «андрогин», появившееся еще в те времена, когда человечество было заперто в Солнечной системе. Андрогины – это люди, чья внешность обманчива, чей пол невозможно определить на взгляд, не сунув руки под одежду. Таких людей на Земле всегда считали чем-то необычным и в какой-то степени экзотичным, а потому они отлично продавались, и за счет своих необыкновенных лиц кормились и жили припеваючи.
Если бы человек увидел Юсарис, он бы назвал ее андрогином, но был бы неправ. У азари ведь нет пола? Технически она могла считаться женщиной, да и большинство азари, которые встречались Ксенону, назывались в женском роде, и имена у них были женские. Но Юсарис хотелось называть мужчиной.
У нее было красивое лицо с мужскими, резкими и острыми чертами, тяжелый взгляд, совершенно плоская грудь и узкие бедра. В ее руках было, наверное, больше силы, чем в любом человеке, а уж такие мощные и почти некотролируемые биотические взрывы женщина, казалось, создать не могла вовсе.
И одежда на ней была не женская. Все азари ходили в броне, будто намертво приклеенной к телу, обтягивающей, но крепкой, и она всегда непременно подчеркивала округлые формы прекрасных фигур. На Юсарис была броня, больше похожая на мужскую и придававшая ее фигуре еще большую маскулинность – зрительно расширяла плечи и еще больше сужала бедра.
Ксенон бы соврал, если бы сказал, что не восхищается ею, ее силой и мощью.
Юсарис бы соврала, сказав, что не восхищается им – его природной грацией, ловкостью и умением ломать шеи двумя пальцами.
Когда на «Гидре» все стихло, и только вода осталась шуметь непрерывным потоком, они забрались на большой, продолговатый и достаточно широкий для двоих выступ под потолком, чтобы поспать, но сон не шел.
Юсарис явно неудобно было лежать в броне – острые края впивались в спину и бока, и тяжелая пластина из металла давила на грудь, но снять ее было нельзя. Во-первых, на них в любой момент могли снова напасть, во-вторых, ночь здесь была удивительно холодная.
Ксенон не чувствовал холода и неудобства в своем плаще из мягкой, теплой и эластичной ткани, но мучился возбуждением, накрывшим его после битвы, и желанием коснуться азари. Тонкая кожа на ее шее блестела от пота, и Ксенон мысленно представлял, какой она будет на вкус. Не такой соленой, как у людей, и без горького, металлического привкуса турианцев, не такая скользкая, как у ханаров… Калахира, как же он хотел ее коснуться!
Юсарис поворочалась еще немного и вдруг замерла, прислушиваясь. Ксенон напрягся тоже, и его слух уловил негромкое шуршание где-то внизу.
Азари медленно и очень-очень тихо подползла к краю выступа, Ксенон схватился за пистолет и уже засиял голубым свечением, но в этот момент Юсарис тихо выдохнула, метнула вниз сгусток биотической энергии, и когда гул стих, вокруг снова зазвенела тишина. Она обернулась и устало улыбнулась дреллу, а он чуть приподнял подбородок в вопросительном жесте.
- Пакет за кусок арматуры зацепился, - сказала она так тихо, что пришлось читать по губам. Губам, тонким и припухшим, ставшим ярко-фиолетовыми от постоянных покусываний. Ксенона это отчего-то расстроило – так больно было видеть, что Юсарис все-таки женщина.
Она села, откинувшись спиной на стену, упершись головой в потолок, сложила руки на коленях и попыталась уснуть. Через несколько минут Ксенон заметил, что ее лицо неуловимо изменилось. Разгладилась складка между двумя линиями татуировки над глазами, скулы перестали выделяться на лице так четко, но пальцы продолжали крепко сжимать рукоять пистолета.
Ксенон откинулся на спину и уставился на небо сквозь пуленепробиваемое, толстое, но прозрачное стекло, сосчитал яркие звезды, нашел два созвездия, которые однажды увидел на карте в магазине на Цитадели, и закрыл глаза. Он не хотел погружаться в воспоминания, но в голове то и дело ярко вспыхивали красочные образы азари, и он тянулся, тянулся к ней, такой сильной и смелой.
Юсарис снилось родное небо Тессии, мягкое журчание ручья далеко на востоке от города, стрекот насекомых в траве и нежное прикосновение теплого летнего дождя. Ей снилось, как на Тессию опускается ночь, и яркие звезды вспыхивают на небе как летящие к свету мотыльки, и по ее рукам струится вода.
Ксенон думал, что ее отцом, наверное, был кроган. Невозможно быть такой упертой, безрассудной и дурной, если твой отец человек или турианец. Невозможно быть такой прекрасной, когда твой отец волус или элкор. Невозможно быть такой самонадеянной, когда твой отец – дрелл.
Он не знал, чего хочет на самом деле. Хотелось коснуться и утонуть в ее объятиях, целовать ее шею холодными губами и гладить плечи сильными руками. Хотелось подчиниться ей, пропасть в ней, забыться с ней…
…а Юсарис снилась мягкая улыбка дрелла, его черные бездонные глаза и темно-синие полосы на яркой бирюзовой коже.

Следующим утром, когда они, последние живые существа на этой базе, не желая сдаваться, отстреливали и раскидывали в стороны хасков и теряли щиты под обстрелом налетчиков, Ксенон схватил ее руку и крепко сжал пальцы. Юсарис, зажимая одной рукой рану в боку, другой крепко держалась за дрелла.
И когда взорвалась и гулом оглушила всех вокруг мощная биотическая волна, они улыбались, держась за руки и медленно, но неотвратимо теряя силы.

Юсарис знала, что доживает последние минуты, но задыхалась от нежности.
Ксенон был счастлив, что держит ее за руку и чувствует мягкость и прохладу ее нежной кожи.

@темы: angst, fandom: Mass Effect, raiting: G, romance